Интервью с Юрием Жирковым

Юрий Жирков: «Иногда бежишь и думаешь: „Может, уже остановиться?“, но это довольно быстро проходит»

— С учетом того, сколько вы прошли за карьеру сборов, вам по-прежнему хочется побеждать, когда на тренировках дают соревновательные упражнения?
— Да, но не всегда получается. Правда, иногда от настроения зависит: если что-то где-то болит, не выспался, тогда хочется сделать себе небольшую поблажку. Но сейчас все абсолютно нормально.

— На сборах в целом находите мотивацию или…
— Отключаю голову? (Смеется.) Сейчас они, в принципе, не тяжелые, если сравнивать с тем, что было раньше. Работы с мячом больше, бега меньше. А вот если вспомнить сборы с Газзаевым в ЦСКА... Прилетали и прямо с самолета тем же вечером на тест Купера. Вот это было жестко.

— Мы затрагивали эту тему с Ловреном, теперь хотим обсудить с вами. В том же ЦСКА была дедовщина?
— Знаете, буквально на днях с Магомедом Оздоевым обсуждали: как раньше жилось молодым в командах и как сейчас. В мое время всякое бывало. Помню, в Тамбове молодым вместо доктора процедуры делал — водил ультразвуком по больному месту травмированного.

Просто дали прибор и сказали: делай то-то и то-то. Вот полчаса так сидел и лечил одного из ветеранов. Или, например, если сам придешь на легкий массаж, а тот же ветеран мог сказать: ты чего это тут разлегся, иди отсюда. Мол, сколько тебе лет, что тоже процедуры захотел. 



— А в ЦСКА? 
— Там ветеранами были Рахимич, Гусев. За ними ничего подобного точно не водилось. Когда только пришел, мне все время что-то подсказывали, но никто не кричал. Ребята понимали: если, скажем, потеряю мяч и мне после этого напихать, то буду бояться сделать что-то в следующий раз — по воротам пробить или в обводку пойти. С нынешней молодежью тоже нечто подобное может произойти, если на нее кричать. 

— А в сборной как было в 2005-м, когда вы дебютировали?
— Там Хохлов мог что-нибудь сказать. Что-то такое, помню, как раз и было в моей первой игре с Италией. То ли мяч потерял, то ли передачу неточную отдал. Надо пересмотреть (улыбается). Но с Оздоевым мы пришли к выводу, что сейчас футбол в принципе меняется, всё в нем тоже. В том числе и отношение к молодым.

— Вас, как теперь уже ветерана, это радует или огорчает? Может, считаете, что сейчас у молодых слишком много свободы и надо бы пожестче? 
—  Ну нет, конечно. Хотя раньше что-то вроде дедовщины и в той же Англии было. Нам рассказывали, что в «Челси» молодые должны были заранее приходить в раздевалку и греть туалет, скажем, для Терри или еще кого-нибудь. Кофе приносить или еще что-нибудь в этом роде. 

— Возможно, это закаляет характер? 
— В Англии, может, свое видение таких вещей. Но вообще, это, наверно, смотря какой молодой игрок. 

— В «Зените» для молодежи сейчас комфортные условия?
— Думаю, да. 

— Не слишком тепличные? 
— Главное, мне кажется, это тренировочный процесс, отношение ребят к делу. То, как они установки тренера выполняют, на поле в команде себя чувствуют. А что в быту — это второстепенно. 

— К вам молодые обращаются с вопросами?
— Бывает. Просят подсказать что-то в том или ином моменте. 

— А сами пытаетесь их чему-то учить? 
— В смысле напихать? (Смеется.) Если честно, сам никогда со своими подсказками или советами не лезу. 

— Почему? У вас же такой опыт! 
— Это не мое. Опять же, давать советы своим детям — да. А тут — всё же другое. 



— А тренером в будущем себя представляете? 
— Пока нет. И, по-моему, никто не представляет (улыбается). Все так и говорят — ты тренером не будешь. «Почему?» — спрашиваю. «Ты же всё время молчишь», — отвечают. 

— А вам самому интересно было бы попробовать? 
— Может быть. Но надо, наверное, с детей начинать и дальше постепенно вперед идти.